У заставы мы были остановлены и построены развернутым фронтом вдоль шоссе, лицом к Александрии; мы ожидали приезда Императрицы, которая желала проститься с полком и назначила приезд Свой в два часа.
Ровно в назначенный срок из ворот Александрии выехал четырехместный шарабан, в котором сидели Государыня и Цесаревна, Их Императорские Высочества Евгения Максимилиановна Ольденбургская и Мария Александровна Эдинбургская.
Государыня Императрица проехала по всему фронту полка, при неумолкаемом крике «ура». Затем, вернувшись к 1-му эскадрону, приказала остановить шарабан у заставы, и полк прошел мимо Государыни справа по три, с песенниками впереди...» [225].
Вдоль всей дороги в Петербург полк приветствовали и провожали массы народа, а «около ворот Сергиевского монастыря отец настоятель в полном облачении, окруженный братиею, с образом в руках и святой водой, встретил полк, который был остановлен для слушания напутственного молебна, после окончания которого офицеры прикладывались к вынесенной из монастыря иконе св. Сергия; а настоятель, в лице полкового командира, благословил полк образом угодника. Затем полк, проходя мимо почтенного старца архимандрита, был окроплен святой водой, при стройных звуках монашеского хора, певшего «Спаси Господи» [225].
Переночевав в Петербурге, уланы погрузились в вагоны из пяти эшелонов, доехали по железной дороге через Москву, Курск и Киев до Жмеринки, где выгрузились и дальше пошли своим ходом...
Радушно полк встречали и провожали на остановках по пути следования по железной дороге. В Курске их встречал даже бывший улан, сохранивший мундир полка, генерал от кавалерии К.Л. Монтрезор: «Почтенный старец, 90 слишком лет, живущий большей частью в Курске, несмотря на свои года, приехал проводить, как выражался, свой родной полк и не мог удержаться, чтобы лично не пожелать ему успеха и военную славу.
Один из старейших генералов русской армии, К.Л. Монтрезор, сам делал турецкую кампанию 1828 года в рядах нашего полка...»[225].
Лейб-гвардии Уланскому полку пришлось принимать участие в различных сражениях Русско-Турецкой войны, за что все офицеры и многие рядовые получили награды, а полк в целом был отмечен «знаками на шапки за Телиш и Балканы».
Свой полковой праздник 25 мая 1878 года полк встретил на берегу Мраморного моря. На имя командира полка поступили поздравительные телеграммы от наследника Цесаревича:
«Из Царского Села, командиру л.гв. Уланского полка. Передайте уланам мое душевное поздравление с полковым праздником, пьем за здоровье полка. Цесаревич Александр ».
От императора: «Поздравляю гвардейских улан с полковым праздником и повторяю Мое сердечное спасибо за молодецкую службу в последнюю компанию, где полк вполне показал себя достойным прежней славы. Александр».
От шефа полка: «Поздравляю с полковым праздником тебя и молодецкий Мой Уланский полк. Спасибо вам всем за вашу славную боевую службу. Душевно сожалею, что не с Вами в этот день. Николай ».
Еще с большими торжествами встречали полк после окончания войны, во время возвращения его по железной дороге из Севастополя в составе четырех эшелонов.
По дороге он сделал суточную остановку в Курске, где генерал К.Л. Монтрезор пригласил всех офицеров полка к себе на обед.
15 сентября весь полк собрался в селе Славянка недалеко от Петербурга, а 19 сентября рано утром выступил через Царское Село в Петергоф.
При проходе через Царское Село его встретили все офицеры Лейб-гвардии Кирасирского полка у своих казарм, на правом фланге которых стояли трубачи, игравшие полковой марш улан. В деревне Синды кирасиры накрыли столы с всевозможными закусками и пригласили к нему весь Уланский полк, для чего ему пришлось спешиться и «отлично позавтракать», а затем уже продолжить путь.
Чтобы получить представление о том, как встречал Петергоф своих воинов, а возвращались сразу оба полка, Уланский и Конно-Гренадерский, обратимся снова к запискам Трубникова:
«У мызы Михайловка мы прошли под арку, устроенную из зелени, причем жители поднесли полку хлеб-соль; вскоре мы дошли до петергофской заставы, где вся бригада была остановлена в ожидании приезда Цесаревича. Часа в два Цесаревич объехал полки бригады, причем благодарил от Имени Государя за службу в минувшую кампанию.
Затем я отвез штандарт вперед 1-го эскадрона л.-гв. Конно-Гренадерского полка, где после небольшого промежутка времени полковые адъютанты обоих полков, в сопровождении штандартов, за командирами полков, въехали под арку, затем спешились вместе с штандартными унтер-офицерами и вышли немного вперед, приготовляясь слушать благодарственный молебен.
Ворота заставы превратились в очень красивую арку, на ней были сделаны надписи тех мест и селений, где отличились полки бригады отдельно или находясь в составе всего гвардейского корпуса, затем у входа в Александрию была сделана эстрада, украшенная красным сукном, с ложей впереди для особ Императорской фамилии, а позади шли в несколько ярусов скамейки, на которых помещались дамы, родственницы офицеров.
Несмотря на то, что было 19 сентября, день был отличный, осеннее солнце жарко согревало вступающие полки.
По окончании молебна, который служил настоятель Сергиевского монастыря с братией, и по окроплении штандартов святой водой, адъютанты, в сопровождении штандартных унтер-офицеров, подносили штандарты к ложе, где Цесаревна и Великая Княгиня Александра Иосифовна надевали на штандарты лавровые венки, затем сели на коней и, под звуки полкового марша, прошли мимо Особ Императорской Фамилии и направились дальше по шоссе к казармам. За штандартом ехали георгиевские кавалеры всей бригады, а затем последовательно один за другим выступали эскадроны бригады.
По окончании молебна бургомистром города были прочитаны полкам адреса от жителей города, после чего уланам, как и конно-гренадерам от города была поднесена хлеб-соль на серебряных блюдах, на которых были вырезаны слова:
«Нашим доблестным воинам л.-гв. Уланского полка в память подвигов за Балканами. От жителей города Петергофа. 19 сентября 1878 года».
Масса публики с цветами в руках приветствовала возвращающихся конно-гренадер и улан. Государыня Цесаревна и Великая Княгиня Александра Иосифовна собственноручно давали венки каждому офицеру. Непосредственно за эстрадой, по левой стороне шоссе, стояли запасные эскадроны, вышедшие на встречу своим боевым товарищам.
На площадке у театра полки были остановлены и разведены по улицам площадки; посреди площадки находился громадный шатер, в котором на средства города был устроен для офицеров завтрак, а пока офицеры завтракали, нижние чины спешились и их угощали водкой, пивом, медом, пирогами, папиросами и проч., затем позавтракавшие сменяли товарищей, державших лошадей. В этой палатке собрались также и полковые дамы, которые поднесли полку очень красивый и изящной работы кубок с надписью: «от жен, матерей и сестер л.-гв. Уланского полка».
По бокам кубка или, правильнее сказать, большого кувшина, были вырезаны фамилии, поднесших его.
Вход в шатер был сделан из живой зелени, по бокам которого были также написаны наиболее выдающиеся эпизоды действий полков бригады. Позавтракав, я с хором трубачей отвез штандарт во дворец, откуда он был взят 3 августа 1877 года, а офицеры и нижние чины спешились и собрались в полковую церковь, где и был отслужен благодарственный Господу Богу молебен, после которого начали разводить лошадей по конюшням, куда поставив их, люди спешили бежать в свои казармы.
Вечером город был иллюминирован, на площади горели бочки, одним словом, Петергоф ликовал.
Но не одним этим кончилась встреча: на другой день были присланы Ея Императорским Высочеством Великой Княгиней Александрой Петровной калачи на каждого нижнего чина и по чарке водки, кроме того, Великая Княгиня встретила офицеров хлебом и солью, лежавшей в солонке изящной работы; Великий Князь Петр Николаевич подарил в полк кубок; офицеры запасного эскадрона солонку; кроме того солонки были получены и от многих других лиц; извозчики при вступлении вновь благословили полк образом. Некоторые бывшие уланы давали водку, а петергофские купцы два дня топили бани бесплатно.
Таким образом, празднества вступления полка в места своей старой стоянки продолжались три дня» [225].
